«Степи больше всего пострадали на нашей планете»
Костанайские новости, 2012 г., № 95 (11 июля) | ЗЕЛЁНЫЙ МИР
Наша встреча с Татьяной Брагиной, доктором биологических наук, профессором, директором Научно-исследовательского центра проблем экологии и биологии Костанайского пединститута, состоялась сразу после международной научной конференции.
Чтобы поучаствовать в ее работе, в Костанай приехали ученые и зарубежные партнеры из России, Германии, Израиля, США, Великобритании. Ведь Казахстан сегодня является признанным лидером в сохранении степных территорий Азии и развитии степной экологической сети (ЭКОНЕТ).
Чтобы поучаствовать в ее работе, в Костанай приехали ученые и зарубежные партнеры из России, Германии, Израиля, США, Великобритании. Ведь Казахстан сегодня является признанным лидером в сохранении степных территорий Азии и развитии степной экологической сети (ЭКОНЕТ).
— Татьяна Михайловна, миру действительно интересно биоразнообразие и сохранение наших степей?!
— А почему вы в этом сомневаетесь? Да, в конференции участвовали известные ученые из 38 научных центров мира, в том числе 9 докторов наук, 29 кандидатов наук. И у них аналитические данные о развитии экологической степной экосети, генетические исследования хищных птиц, позволившие установить их реальную численность, вызвали живой интерес. Были признаны успехи в изучении флоры и фауны нашей области и других степных регионов, работы энтомологического музея КГУ и становление гербария КГПИ. Кроме этого обсуждались вопросы содержания высшего образования в мире, интеграции естественных наук.
— А почему вы в этом сомневаетесь? Да, в конференции участвовали известные ученые из 38 научных центров мира, в том числе 9 докторов наук, 29 кандидатов наук. И у них аналитические данные о развитии экологической степной экосети, генетические исследования хищных птиц, позволившие установить их реальную численность, вызвали живой интерес. Были признаны успехи в изучении флоры и фауны нашей области и других степных регионов, работы энтомологического музея КГУ и становление гербария КГПИ. Кроме этого обсуждались вопросы содержания высшего образования в мире, интеграции естественных наук.
«Мы должны развивать у всех граждан Казахстана чувство любви к своей стране. Казахстан 2030 должен стать чистой и зеленой страной, со свежим воздухом и прозрачной водой».
(Н. Назарбаев, Стратегия 2030)
- В вопросе сохранения наших степей какие проблемы обозначали ученые?
- В настоящее время мировое сообщество признало травянистые экосистемы как одни из самых пострадавших на нашей планете. Казахстан, понимая всю актуальность проблемы, уже заложил основы степной экологической сети - значительно расширил площади особо охраняемых природных территорий в этой зоне, выдвинул степные территории как объекты Всемирного наследия ЮНЕСКО. На специальный степной проект Глобальный экологический фонд выделил нашему государству более миллиона долларов.
- В свое время идея степного проекта реализовалась в Наурзумском заповеднике...
- Это был скорее подвижнический труд отдельных людей. К Наурзумскому заповеднику у меня особо трепетное отношение, как к ребенку, которого пришлось растить в сложных обстоятельствах. Туда я приехала в конце 1970-х после окончания Ростовского госуниверситета по приглашению Министерства лесного хозяйства КазССР. За годы советской «хозяйственной» деятельности заповедник потерял более 200 тысяч гектаров, которые были распаханы после снятия заповедного режима. Он был снова объявлен в 1966 году, однако, и после этого сама территория заповедника не была определена. Браконьеров никто не наказывал.
- А почему вы приехали именно в Казахстан, ведь у вас были и другие варианты?
- Мы, молодые ученые, хотели сохранять естественную природу. Москвичи уезжали в Туркменистан, свердловчане - в Таджикистан, ленинградцы - в Узбекистан для работы в заповедниках. Мой супруг родом из Кустаная, и в этой области Казахстана оказался Наурзумский заповедник, который курировал сам министр лесного хозяйства. Вскоре научный отдел заповедника, как единица министерства, вошел в систему научных центров республики, что довольно престижно, но при этом все работали за очень скромную зарплату. Но мы готовились к трудностям становления заповедника и приехали с пишущей машинкой и денежными запасами для покупки двухколесного мотоцикла, который я иногда водила сама, правда, первое время без прав.
- Так дорожной милиции в заповеднике всё равно нет.
- Почему же, была. Однажды милиционеры гнались за мной, но я успела скрыться от них за кустарниками у озера. Позже получила права.
- Татьяна Михайловна, а как сейчас обстоят дела с полумиллионом гектаров территории Торгайского региона под государственный природный резерват «Алтын Дала»?
- Предложение по сохранению девственной природы опустыненных степей Тургая мы высказали в 2005 году при завершении проекта по долгосрочному сохранению биологического разнообразия «ЭКОНЕТ-Центральная Азия» на итоговой встрече семи заинтересованных министерств. Позднее я пригласила крупнейшие международные природоохранные агентства в Тургай. Экспедицию поддержали акимат Костанайской области, наше территориальное управление по охране лесов и животного мира. К нам прибыли vip-персоны, представляющие Всемирный фонд дикой природы, Королевское общество Великобритании, Франкфуртское зоологическое общество, французские эксперты. После экспедиции и встреч в Астане с уполномоченными природоохранными органами были достигнуты соглашения о сохранении и восстановлении степных местообитаний сайгака в рамках государственных программ. Было положено начало природоохранной инициативе, которую мы назвали «Алтын Дала», как и предложенный мною природный резерват. В 2007 году была организована комплексная научная экспедиция, в которую мы с казахстанскими учеными отправились уже на 20 дней - нужно было конкретно изучить природные условия региона, определить территорию резервата на местности и его зонирование. Мы подготовили убедительный документ, который сразу прошел все инстанции - расширенный научно-технический совет, государственную экспертизу. И наш акимат в марте 2008 года официально зарезервировал земли.
Свои научные задачи мы выполнили. А вот подготовка технико-экономического обоснования и дальнейшее продвижение затянулись на четыре года. Сейчас в правительстве находится соответствующий законопроект с учетом вопросов финансирования, и мы надеемся, что резерват «Алтын Дала» скоро появится.
- И тогда браконьерам точно не сдобровать?
-Наша областная инспекция наладила в Тургае охрану буквально героическими усилиями. Мы как эксперты смогли убедить правительство в том, что и Тургайский регион должен охраняться по госпрограмме. В первую отечественную программу по охране сайгака и копытных наша область не попала, поэтому поддержку оказал Всемирный фонд дикой природы. А в последние годы уже за счет республиканских средств создана мобильная группа из четырех машин. К ним добавится штаб, который будет оказывать помощь и развивать экологический туризм на специальных территориях резервата. Эти услуги будут платными, но по доступным ценам.
- Жаль, что рассмотрение вопроса о занесении сайгака в Красную книгу завершилось тем, что за ним лишь закрепили статус исчезающего охотничье-промыслового вида...
- Кроме того, мало кто знает, что когда мясо сайгака продавалось в советских магазинах, численность этой антилопы только в бетпакдалинской популяции доходила до 800 тысяч особей, а к 2003 году их осталось... около 3 тысяч. Я — природоохранник, поэтому всегда выступаю против охоты, но понимаю, что есть определенный государственный интерес, валютные поступления. Сегодня для восстановления популяции выделяют огромные средства, подписаны международные договора со всеми странами, где сохранился сайгак, но о промышленном отлове пока говорить нельзя. Для сравнения приведу пример Танзании, где численность антилопы гну достигала двух миллионов. После принятия независимости этим африканским государством в национальном парке из-за массового браконьерства численность антилопы сократилась до 200 тысяч, но все же не до трех тысяч, как у нас! Понадобилось почти 30 лет для восстановления численности антилопы при строжайших законов. За браконьерскую добычу обычных видов, таких как заяц — 6 месяцев тюрьмы, за охоту на льва, носорога — 25 лет африканской тюрьмы без исключений.
- Помимо собственной научной работы вы продолжаете влюблять в науку и своих студентов.
- Да, в этом году они впервые проведут научные исследования по программе малых грантов в настоящих естественно-природных условиях. В селе Караменды для этого у нас создана Полевая биологическая станция КГПИ/НИЦ ПЭБ.
- Татьяна Михайловна, наверное, на природе, на чистом свежем воздухе вам и мечтается по-другому? О чем?
- О природе, точнее о памятниках природы, для которых нужны средства на землеустроительные проекты. Это уникальные участки Восточно-Тургайского плато, Кизбельский природный заказник в Наурзумском районе, включенный в госпрограмму, так как через него мигрирует сайга, и резерват по охране островных лесов. Если наши леса будут продолжать гореть, то относительно чистые экологические условия Костаная могут резко ухудшиться. А ведь 30 лет назад в нашей области можно было бы создать лесной национальный природный парк. Сейчас же необходимых лесных площадей с неприкосновенной природой у нас просто не осталось.
- И в заключение несколько слов о вашей деятельности в качестве главного координатора проектов Всемирного фонда дикой природы в Казахстане.
- В июне мы сдали проект в Южном Казахстане, в том числе утвержденную правительством Казахстана документацию на четыре крупные охраняемые природные территории и модель организации экологической сети. На протяжении пяти лет мы вели там работу при поддержке Всемирного фонда дикой природы, правительства Норвегии и нашего государства. Международные эксперты из Норвегии, Швейцарии и Москвы остались вполне довольны увиденным. Так что опыт Наурзума мне очень пригодился.
- В настоящее время мировое сообщество признало травянистые экосистемы как одни из самых пострадавших на нашей планете. Казахстан, понимая всю актуальность проблемы, уже заложил основы степной экологической сети - значительно расширил площади особо охраняемых природных территорий в этой зоне, выдвинул степные территории как объекты Всемирного наследия ЮНЕСКО. На специальный степной проект Глобальный экологический фонд выделил нашему государству более миллиона долларов.
- В свое время идея степного проекта реализовалась в Наурзумском заповеднике...
- Это был скорее подвижнический труд отдельных людей. К Наурзумскому заповеднику у меня особо трепетное отношение, как к ребенку, которого пришлось растить в сложных обстоятельствах. Туда я приехала в конце 1970-х после окончания Ростовского госуниверситета по приглашению Министерства лесного хозяйства КазССР. За годы советской «хозяйственной» деятельности заповедник потерял более 200 тысяч гектаров, которые были распаханы после снятия заповедного режима. Он был снова объявлен в 1966 году, однако, и после этого сама территория заповедника не была определена. Браконьеров никто не наказывал.
- А почему вы приехали именно в Казахстан, ведь у вас были и другие варианты?
- Мы, молодые ученые, хотели сохранять естественную природу. Москвичи уезжали в Туркменистан, свердловчане - в Таджикистан, ленинградцы - в Узбекистан для работы в заповедниках. Мой супруг родом из Кустаная, и в этой области Казахстана оказался Наурзумский заповедник, который курировал сам министр лесного хозяйства. Вскоре научный отдел заповедника, как единица министерства, вошел в систему научных центров республики, что довольно престижно, но при этом все работали за очень скромную зарплату. Но мы готовились к трудностям становления заповедника и приехали с пишущей машинкой и денежными запасами для покупки двухколесного мотоцикла, который я иногда водила сама, правда, первое время без прав.
- Так дорожной милиции в заповеднике всё равно нет.
- Почему же, была. Однажды милиционеры гнались за мной, но я успела скрыться от них за кустарниками у озера. Позже получила права.
- Татьяна Михайловна, а как сейчас обстоят дела с полумиллионом гектаров территории Торгайского региона под государственный природный резерват «Алтын Дала»?
- Предложение по сохранению девственной природы опустыненных степей Тургая мы высказали в 2005 году при завершении проекта по долгосрочному сохранению биологического разнообразия «ЭКОНЕТ-Центральная Азия» на итоговой встрече семи заинтересованных министерств. Позднее я пригласила крупнейшие международные природоохранные агентства в Тургай. Экспедицию поддержали акимат Костанайской области, наше территориальное управление по охране лесов и животного мира. К нам прибыли vip-персоны, представляющие Всемирный фонд дикой природы, Королевское общество Великобритании, Франкфуртское зоологическое общество, французские эксперты. После экспедиции и встреч в Астане с уполномоченными природоохранными органами были достигнуты соглашения о сохранении и восстановлении степных местообитаний сайгака в рамках государственных программ. Было положено начало природоохранной инициативе, которую мы назвали «Алтын Дала», как и предложенный мною природный резерват. В 2007 году была организована комплексная научная экспедиция, в которую мы с казахстанскими учеными отправились уже на 20 дней - нужно было конкретно изучить природные условия региона, определить территорию резервата на местности и его зонирование. Мы подготовили убедительный документ, который сразу прошел все инстанции - расширенный научно-технический совет, государственную экспертизу. И наш акимат в марте 2008 года официально зарезервировал земли.
Свои научные задачи мы выполнили. А вот подготовка технико-экономического обоснования и дальнейшее продвижение затянулись на четыре года. Сейчас в правительстве находится соответствующий законопроект с учетом вопросов финансирования, и мы надеемся, что резерват «Алтын Дала» скоро появится.
- И тогда браконьерам точно не сдобровать?
-Наша областная инспекция наладила в Тургае охрану буквально героическими усилиями. Мы как эксперты смогли убедить правительство в том, что и Тургайский регион должен охраняться по госпрограмме. В первую отечественную программу по охране сайгака и копытных наша область не попала, поэтому поддержку оказал Всемирный фонд дикой природы. А в последние годы уже за счет республиканских средств создана мобильная группа из четырех машин. К ним добавится штаб, который будет оказывать помощь и развивать экологический туризм на специальных территориях резервата. Эти услуги будут платными, но по доступным ценам.
- Жаль, что рассмотрение вопроса о занесении сайгака в Красную книгу завершилось тем, что за ним лишь закрепили статус исчезающего охотничье-промыслового вида...
- Кроме того, мало кто знает, что когда мясо сайгака продавалось в советских магазинах, численность этой антилопы только в бетпакдалинской популяции доходила до 800 тысяч особей, а к 2003 году их осталось... около 3 тысяч. Я — природоохранник, поэтому всегда выступаю против охоты, но понимаю, что есть определенный государственный интерес, валютные поступления. Сегодня для восстановления популяции выделяют огромные средства, подписаны международные договора со всеми странами, где сохранился сайгак, но о промышленном отлове пока говорить нельзя. Для сравнения приведу пример Танзании, где численность антилопы гну достигала двух миллионов. После принятия независимости этим африканским государством в национальном парке из-за массового браконьерства численность антилопы сократилась до 200 тысяч, но все же не до трех тысяч, как у нас! Понадобилось почти 30 лет для восстановления численности антилопы при строжайших законов. За браконьерскую добычу обычных видов, таких как заяц — 6 месяцев тюрьмы, за охоту на льва, носорога — 25 лет африканской тюрьмы без исключений.
- Помимо собственной научной работы вы продолжаете влюблять в науку и своих студентов.
- Да, в этом году они впервые проведут научные исследования по программе малых грантов в настоящих естественно-природных условиях. В селе Караменды для этого у нас создана Полевая биологическая станция КГПИ/НИЦ ПЭБ.
- Татьяна Михайловна, наверное, на природе, на чистом свежем воздухе вам и мечтается по-другому? О чем?
- О природе, точнее о памятниках природы, для которых нужны средства на землеустроительные проекты. Это уникальные участки Восточно-Тургайского плато, Кизбельский природный заказник в Наурзумском районе, включенный в госпрограмму, так как через него мигрирует сайга, и резерват по охране островных лесов. Если наши леса будут продолжать гореть, то относительно чистые экологические условия Костаная могут резко ухудшиться. А ведь 30 лет назад в нашей области можно было бы создать лесной национальный природный парк. Сейчас же необходимых лесных площадей с неприкосновенной природой у нас просто не осталось.
- И в заключение несколько слов о вашей деятельности в качестве главного координатора проектов Всемирного фонда дикой природы в Казахстане.
- В июне мы сдали проект в Южном Казахстане, в том числе утвержденную правительством Казахстана документацию на четыре крупные охраняемые природные территории и модель организации экологической сети. На протяжении пяти лет мы вели там работу при поддержке Всемирного фонда дикой природы, правительства Норвегии и нашего государства. Международные эксперты из Норвегии, Швейцарии и Москвы остались вполне довольны увиденным. Так что опыт Наурзума мне очень пригодился.
Беседовала
Татьяна ФИЛАТОВА
Татьяна ФИЛАТОВА
Библиотека